«Вокруг Балды»

Николай Шилов, Сергей Лукашин и другие

Юбилею Пушкина посвящается

От авторов:

Мы любим Пушкина. Но сейчас, в предверье юбилея, когда тысячи в общем-то далеких от искусства функционеров, со всех трибун и экранов, благоговейно закатив глаза, вещают россиянам о его гениальности, нам хотелось бы сказать вот что.

Гениальность – единственный недостаток Александра Сергеевича. Во всем остальном он был нормальный мужчина, любивший женщин, крепкие напитки и веселые компании.

Поэтому, представленный материал, можно рассматривать как средство самозащиты от пошлости. Присоединяйтесь!

Фантазия 1

Занавес закрыт. Звучит мелодия романса "Я вас любил..  " На авансцену поднимается Пушкин. Чуточку "под  шафе ".

ПУШКИН (сложив руки рупором в зал) Анна Петровна!.. Керн!.. Анна Петровна!.. Экий, однако, помпидончик… Ну, погодите ужо, я вот Вам воланчик-то по-щиплю-пощиплю!.. А не сочинить ли мне ей что-нибудь эдакое… Декабристы, вперёд! Декабристы, назад!.. Эх, молодость-молодость, сабельный поход… Однако, жажда томит. Угораздило меня вчера с Кюхельбеккером мадейру запивать зубровкой… Томит жажда, томит… А ну-ка, ну-ка,., (сочиняет вслух) Намедни жаждою томим… А почему, собственно, намедни?.. Душа же горит! Стало быть духовной жаждою томим… Э-э… (оглядывается) В пустыне… э-э… мрачной я болтался… Да-да, именно мрачной! Но не болтался, а… скорей… э-э… волочился!.. Нет, не волочился, а как бы это так по-ломоносистей, сказать… Э-э… Ну конечно же! Не волочился, а вла-чился!.. В пустыне мрачной я влачился. Умри, Ломоносов! И что у нас получается?

Входит шестикрылый  Серафим. Подкрадывается к Пушкину сзади.

ПУШКИН. Духовной жаждою томим… В пустыне мрачной я влачился!..

Серафим закрывает Пушкину глаза

ПУШКИН. Кю-хель-бе-ккер?

СЕРАФИМ. Не-а!

ПУШКИН. Если ты не Кюхельбеккер, значит, будешь Студебеккер!

СЕРАФИМ. Не-а!

ПУШКИН. Тогда… Бенкендорф!

СЕРАФИМ. Не-а!

ПУШКИН. Если ты не Бенкендорф, значит, будешь Дюссельдорф!

СЕРАФИМ. Да нет же, тебе говорят.

ПУШКИН. Неужели графиня Апраксина?

СЕРАФИМ. Сам ты графиня Апраксина! А ну-ка, повтори, то, что сейчас сочинил.

ПУШКИН. Да, ради бога! Духовной жаждою томим, в пустыне мрачной я вла-чился!

СЕРАФИМ (открыв Пушкину глаза) И шестикрылый Серафим перед тобой тогда явился!

Общая радость.

СЕРАФИМ. Здорово, Демьян!

ПУШКИН. Кахой Демьян?

СЕРАФИМ. Бедный.

ПУШКИН. Кто бедный?

СЕРАФИМ. Ты.

ПУШКИН. Я бедный?!. Да у меня фатера в Михайловском, фатера в Болдино да еще на Арбате! Сто душ крепостных, да оброку триста рубликов, как с куста!

СЕРАФИМ. Ах, да. Извини, Александр Сергеевич. Зарапортовался я, по-вашему брату бегая. Одному, понимаешь, жало вставили», другому веник, третьему свечу…

ПУШКИН. А ко мне с чем? Тоже с веником?

СЕРАФИМ. Что ты, что ты, как можно. Солнцу русской поэзии! Неудобно. Просто спросить хотел: а слабо тебе, брат Пушкин, глаголом жечь сердца людей? ПУШКИН. Мне слабо?.. Окстись, Сима! Да я ж их с малолетства жгу этим самым глаголом! И прилагательным жгу! И подлежащим! А уж деепричастием как жгу  – это просто любо поглядеть! Это как головешкой в морду! То-бишь в сердце. Накось вот, мол, голубчик, вкуси истннки-то! Отведай правдишки-то. Не побрезгуй! Сказку о попе и работнике Балде, слыхал?

СЕРАФИМ. Нет.

ПУШКИН. Так это ж вообще геенна огненная! Так и жжет сердца, понимаешь, так и палит. Эх, Балда-балдя! (поет и кружится на мелодию Б. Окуджавы) Балда Балде Балду, Балдою по Балде…И гори они синим пламенем!

СЕРАФИМ. Да нетто, Лександр Сергеич, Балдой их можно пожечь?

ПУШКИН. Еще как, Сима! Настанет время, помрем мы все, помрут наши стихи и вирши. Но Балда, клянусь Кюхельбекером, будет жить вечно! Потому как, наши ученые, наконец, поймут, что мой Балда – это и есть подлинная энициклоиедия русской жизни! Это всякие франузики, да немчура приходят в этот мир жить да поживать. А русский человек, Сима, приходит в него, знаешь зачем?

СЕРАФИМ. Зачем?

ПУШКИН. Балдеть, он приходят, Сима! Бал-деть, голубь ты мой, шестиперый!

СЕРАФИМ. А как это, Лександр Сергеич?

ПУШКИН. А вот тут за углом есть один трактирчик. Там я тебе все и объясню.

СЕРАФИМ. Да, что ты! Некогда мне. Мне еще Пастернаку градусник ставить!

ПУШКИН. Никуда они не денутся. Ни пастернак, ни марципан, ни укропчик с петрушечкой. Пошли-пошли. (Уводит Серафима)

Фанфарно звучит "Славься!" М. Глинки.

Занавес открывается. На сцене Трибуна и стол президиума. В президиуме молодые пушкиноведы, в черных мантиях и бескозырках-четырехуголках с кисточками. Над ними транспарант "Привет участникам 1 съезда молодых пушкиноведов России ". Вдоль стола лозунг "Под знаменем Балды в новое тысячелетие!" В глубине портрет Пушкина с бокалом в руке.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Первый съезд юных Пушкиноведов России считается открытым!.. Слово для доклада предоставляется докладчику старшему научному сотруднику очень прикладной математики Амалии Эвклидовне Алгоритм!

Стенограмма 1

Господа!

Уже давно стало аксиомой, что творчество Александра Сергеевича Пушкина – недостижимая вершина не только русской, но и мировой культуры. Вершиной же творчества самого поэта, на протяжении ста пятидесяти лет, почему-то считался роман"Евгений Онегин", довольно-таки вялотекущее чтиво, с невнятным исхо-дом. Между тем, новейшие исследования показали – это не так.

Подлинной вершиной творчества Пушкина является гениальная эпопея, скромно названная автором "Сказка о попе и работнике его Балде" Этот вывод легко подтверждается, совершенно необычным для Великого поэта обилием числительных на страницах рассматриваемого произведения. Цитирую:

"Ест за четверых, работает за семерых", "В год затри щелчка…" и "Поймал двух зайков"

Эти цифры, будучи введенными в компьютер, дали удивительный результат. Оказывается, Великий поэт предсказал и закодировал в Балде весь ход мировой истории на тысячи лет вперед! Приведу лишь несколько примеров.

"В год за три щелчка" и "Поймал двух зайков". Умножим 3 щелчка на 2-х зайков, получим шестерку. Запомним ее. А теперь из той же тройки вычтем двойку. Получим единицу. Ставим единицу справа от шестерки и получаем 61. Неправда ли, до боли знакомое число?.. Тем кто еще не догадался, предлагаю вспомнить эпизод сказки, где Балда намерен бросить палку, аж за тучу… Догадывайтесь, господа?.. Ну, конечно же! Великий Пушкин, почти открытым текстом, предсказал нам первый полет человека в космос состоявшийся в 1961 году, где роль Балды сыграл гениальный русский мужик Сергей Королев, где функцию палки с честью выполнил Юрий Гагарин, и где были посрамлены заокеанские черти!

Другой пример: "Работает за семерых" и все те же, 2 зайки.

7 + 2 = 9. Запомним эту цифру. А теперь наоборот: 7-2 = 5. Ставим пятерку опять же справа от девятки и получаем число 95. Я вижу, большинство уже дога-дывается о каком великом предсказании Пушкина идет речь. А тем, кто еще сомневается советую сопоставить полученное число опять же с зайками… Теперь по-нятно?.. Ну, конечно же! Именно в этом году впервые прозвучал великий шлягер Филиппа Киркорова "Зайка моя!", под который мы с вами славно "балдели" опять же пару зайков. Простите, лет.

И подобным примерам несть числа. Миллиарды гигабайт информации зашифровал гений Пушкина, в казалось бы скромной "Сказке о попе и работнике его Балде»  Задача мирового пушкиноведения раскрыть их и обратить во благо человечества!

Спасибо за внимание!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Благодарим вас, за содержательный доклад. Слово оппонентам. А именно ученому-этнографу, по совместительству старшей няне детского сада Лукоморье, Арине Родионовне Мемориал!

Стенограмма 2

Здравствуйте, деточки!

Скоро в нашем детском саду большой праздник – день рождения Александра Сергеевича Пушкина, который написал для вас замечательную сказку, "Сказку о попе и работнике его Балде".

Жили-были поп да Балда.

Поп был хороший. Он Боженьке служил, хозяйство держал, детушек воспитывал. А Балда был плохой, голь перекатная, драчун да обжора. Больше всего на свете он любил яйца лупить, воду мутить да щелчки ставить.

Нанял поп Балду в работники. Хотел ему денежек дать, а тому и не надо. Корми, говорит, меня досыта, а в конце работы, дозволь дать тебе по лбу три щелчка. У попа хозяйство большое. Делать нечего, согласился он, да пригорюнился. А ну как Балда зашибет его до смерти. Матушка попадья ему и говорит: "А ты пошли его ко всем чертям за гостинцами. Авось он там и останется."

И послал поп Балду ко всем чертям.

Черти были хорошие, жили дружно да весело. Не ведали они, не знали что идет к ним Великая беда по прозванию Балда.

Пришел Балда к чертям, обманул их всяко, обобрал до нитки и к попу возвращается. Подставляй, говорит, поп, толоконный лоб, расчитываться будем! Да ка-ак стукнет попа по лбу! Ум-то из его и вышиб.

И остались детушки, при живом-то батюшке, сиротинками. И осталась матушка, при живом-то муже, вдовушкой. И скотинушка вся повымерла, а поле-полюшко бурьяном позаросло.

А Балды и след простыл. Люди бают, по сию пору он по земле бродит, яйца лупит, воду мутит, да детей сиротит, из батюшек ум вышибаючи. Пройдет прямо – встают бурьяны, пройдет криво – осот да крапива

Вот какую замечательную сказку написал вам, деточки, Александр Сергеевич Пушкин. А чего недописал, я сама скажу.

По дворам да улочкам гуляючн, глядите, детки, по сторонам, кабы Балде не попасться. А узнать его нынче не трудно. Как увидите кого, с красным знаменем, так знайте, это Балда и есть… Так-то вот.

Спокойной ночи, малыши!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Для подготовки к прениям объявляется перерыв!

Музыка "Я вас любил…" Занавес закрывается.

Фантазия 2

На авансцену поднимается Пушкин. Еще веселее.

ПУШКИН, (в зал) Анна Петровна!.. Керн!..) (про себя) Керн!.. Долото-зубило-стамеска! Штангенциркуль! Зубочистка! Третий час её жду, при такой-то жажде. Аж припекает. Не может быть, чтоб от мадейры с зубровкой была такая жажда. А-а! Вспомнил! Мы ж с Чаадаевым в бильярдной еще по 2 лафитничка померанцевой на жабо приняли! И сюртуками занюхали! Вот уж воистину, Банда! Зарок ведь давал: упаси Боже, померанцевую на зубровку! Да еще с мадейрой. Бр-р! Гадость… (бьют часы) Однако, (кричит1) Анна Пегровна-а!.. Вы где-е?.. В Караганде?.. Понятно, (поет и пляшет частушку) Девушки где вы? А мы тута! А моей Анюты нету тута! И-эх!

Впивается взором в одну из зрительниц.

О! Скажите, вы случайно не Анна Петровна Керн?.. Нет?.. Ажаль. Сходство удивительное. Она скоро придет, должок с меня получить. Представляете, требует целый стих за 1 невинный поцелуйчик! Такие вот нынче расценки. Раньше бывало строчка-ночка, три строчки – три ночки. Ну а уж за сонет или оду дама твоя полгода. Ну, а теперь выходит за ночку – не менее Капитанской дочки. Вот и горбачусь как каторжный. Да что-то в голову ничего не лезет.Позвольте мне уж на Вас попя-литься, вдохновиться, некоторым образом. Может чего и напишется. Не возражаете?.. Тогда попробуем… (пялится)… Мм… э-э… Угу… Пожалуй так..

Мороз и солнце, день чудесный!

Еще ты дремлешь, друг прелестный!

Вставай, красавица, скорей!

Накрой шинелью раскладушку,

И выпьем с горя.

Где же кружка?

И сердцу станет веселей!

… Нет, это у меня уже было. Н, причем тут кружка?.. Знаете что, мадам? Несмотря на то, что Вы С Анной Петровной похожи, как два сапога, результат стран-ный. Вы вчера на жабо не принимали, в смысле на перси?.. Нет?.. Откуда ж тогда этот бред? Пробуем, еще раз. Посмотрите на меня нежно-нежно… Так, хорошо!.. Перси радостно вздымаются… Выше-выше! Отлично!.. Ланиты покрывает румянец… Еще-еще!.. Блеск!.. Пошло из меня! Пошло! Внимайте!

Я Вас любил.

Любовь еще быть может

в душе моей угасла не совсем.

Но пусть она Вас больше не тревожит.

Я не хочу печалить Вас ничем.

Я Вас любил!

Теперь же равнодушно пройду,

объятый думою своей:

куда. черт побери, пропала кружка,

с которой сердцу было веселей?!.

… Боже! Опять! И вы смеете заявлять, что вчера, ни-ни?.. Вы лжете, мадам! Неужели Вы не понимаете, что Анне Петровне Долото… (простите, Керн)… я, как Солнце Русской Поэзии, не могу испортить альбом вашей навязчивой идеей… Я покидаю вас! Я ухожу к другой, (указывает на другую). Вот к этой. Пусть она не Керн. Пусть не стамеска! Но, взгляните! Из ее глаз, поэзию можно просто нить! Черпать бочками! Это же не глаза! Это брансбойты! (распахивает сюртук) Суда-рыня! Извергните на меня поток Вашей нежности. Утопите меня подобно Муме, о, Герасим души моей!

Шум воды, как из брансбойта. Пушкин купается.

…Великолепно!.. Божественно! Еще! Еще!.. Стоп! Хватит! Есть! Есть шедевр! Внимайте! Вкушайте! Слышьте! Видьте! Уста мои отверзлись!

Я памятник себе воздвиг нерукотворный.

К нему не зарастет народная тропа!

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Средь облаков и звезд парит моя макушка.

Гляжу окрест, объятый думою своей:

Это какая же теперь потребна кружка,

чтобы такой вот глыбе стало веселей?

… Боже! Что я опять несу?!. Дело тут не в дамах. Это все Сима-Серафима. Эй, шестикрылый, ты что мне вставил вместо языка?

ГОЛОС. Жало!

ПУШКИН. Штопор ты мне вставил, а не жало!

ГОЛОС. Пить меньше надо!

ПУШКИН. А ведь он прав! Долой светский образ жизни! К гусарам ни ногой! К танцоркам ни рукой! В деревню! К тетке! В глушь! В Саратов!

Звучит мелодия "Я вас любип… " Пушкин прислушавшись

… Деревня, где скучал Балда, была деревня хоть куда!.. Хм… А это откуда?.. Очень недурно и, главное, никакой посуды. Это надо запечатлеть. Пойду-ка я, пожалуй в трактирчик, спрошу у целовальника… э-э… бумагу и перо . (уходит напевая и приплясывая) Эх, подружка, моя большая кружка, полулитровая моя!

Фанфары "Славься!"

Занавес открывается, я вляя зрителю все ту же мизансцену.

Стенограмма 3

Звучит горн. Вбегает дневальный.

ДНЕВАЛЬНЫЙ. Прошу всех встать!.. Для встречи генерала стоять "Смирно!" Звучит марш. Входит генерал-майор.

ДНЕВАЛЬНЫЙ. Товарищ генерал! Подразделение личного состава, для прослушивания доклада "Балда, как совокупность лучших качеств налогового полицей-ского" построено. Дневальный по ю/хне, рядовой Виссарион Белинский!

ГЕНЕРАЛ.Вольно!

ДНЕВАЛЬНЫЙ. Вольно!

Горн. Дневальный убегает, генерал поднимается на трибуну.

ГЕНЕРАЛ. Я к вам, в налоговую полицию, направлен из армии. Поскольку там, как известно, дураков не держат! Слово Родины для меня закон, и куда она меня послала, туда я и направился!.. Ефрейтор Пущин, что вы таращитесь на меня, как на барана с новыми воротами?.. Голова вам дана не только для того, чтобы в неё есть, но и для того, чтобы почаще из неё думать, как культурно обложить население России налогами. А если она у вас и этого не может, пусть читает сказку Пушкина "О, попе и работнике его Балде" Поднимите руку, кто читал?.. Рядовой Вяземский, рука у личного состава растет не из того места, из которого вы подняли. Балда – это вам не Кама-Сутра! И не Кама с вечера, как думают некоторые. Балда это… Кто мне ответит, кто для нашей службы является Балда?.. Чаадаев, сядьте на то место, из которого у Вяземского растет рука. У вас на уме, как в женской бане, только лица противоположного пола. Повторяю, Балда для нас является политически грамотным образцом налогового полицейского. Послал его поп, собрать с чертей налоги, он и пошел. Слушать сюда! Я читаю без очков!

Балда с попом понапрасну не споря, пошел сел у берега моря… Вылез к нему старый бес:

– Зачем, Балда, ты к нам залез?

– Да вот, хочу море морщить, да вас, проклятое племя корчить, за то что?., вы не платите оброка, не помните положенного срока.

… Коротко и ясно. А вас, рядовой Дельвиг, на прошлой декаде послали в Кирпичный банк, и с концом. Объявились только через неделю, с лицом, цвета названия банка. Из налогов тоже один кирпич, и то по взаимозачетам. А у Балды… Слушать ко мне! Говорит Пушкин!

Делать нечего – собрали черти оброк, да на Балду взвалили целый мешок.

… Так что Дельвигу до Балды, как керзовым сапогам до широкого лампаса. Кому не понятно, доложить отсутствующим. И чтоб читали наизусть! От первой строчки и до отбоя!.. На проверке проверю. Ра-зой-дись! (уходит)

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Прения продолжит крупнейший пушкиновед республики Башкотостан, Александр Сергеевич Рахметкулиев!

Стенограмма 4

Звучит национальный наигрыш.

Рахметкулиев поднимается на трибуну. Говорит быстро, напористо.

РАХМЕТКУЛИЕВ. Другой оратор не есть так все чистый правда говориль: "Пушкин великая русский поэт!" Пушкин великая поэт всей земля!.. Башкор великая поэт, татар великая поэт, ямало-ненец великая поэт ракимдул. Весь другой разница земли великая поэт!

Он писаль все это "Бахчисарайский канашзаций", все писаль "Медный задник лар", Сарь Салтан Бабариха лар!

Плакаль писал, опять плакаль, опять писал. Башка дым все идет. Э-э!.. Балда писал – веселая быль. Маладис, маладис! Мы говорим Пушкин, понимай другой разница Балда! Балда другой разница сторона понимай Пушкин!

Балда веселилься – весь народ веселилъся, башкор веселился, татар веселился, ямало-ненец ракимдул веселился. Курай играль, пел, плясаль.

Пошла Балда в ближний лес два заяц в мешок залез Море Балда долго ходит Э-э, другой разница, черт находит Балда один заяц доставай, пляши заяц на мой курай!

… Э-э, черт совсем маленький шайтан. Сил мало-мало… Бежаль друг другом, рас-два-три, рас-два-три! Черт бежаль, а заяц дома сидель плюшка ель! Обманул заяц черта, фалян туган!.. Балда Батый палку бросаль далеко, понимаешь, ма-ладис Батыр! Слушай, кызлар, Балда есть другой человек! Салават Юлаев тукай! Конь ае?.. Ае! Башыр ае?.. Ае! Скакаль, быстро скакаль. Как Салават Юлаев бала каем! Маладис Балда! Маладис Пзтнкин, зур башкорт поэт!

Моя доклад читай, ваша хлопай аплодисмент!

Рахмат! Рахмат

Раскланивается, уходит.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. И завершит выступления в прениях сотрудник кафедры нетрадиционных ориентации Пелагея Галимзяновна Коитус.

Стенограмма 5

Музыка из кинофильма "Эммануэль "Входит докладчица.

КОИТУС. Балда Пушкина – нет темы более волнующей женщину…- ученого. Волновала эта тема и известного австрийского психиатра Зигмундта Фрейда. Именно он впервые обратил внимание мировой общественности, на нетрадиционность чувственных ориентации Балды в интимной сфере. В самом деле, несмотря на то, что…

Попадья Балдой не нахвалится Поповна о Балде лишь и печалится.

…героя совершенно не интересуют женские персонажи. Он пытается завоевать внимание попа. Ради этого он соглашается на кабальные, а с точки зрения сексологии, мазохистские условия труда. "Спит на соломе… работает за семерых…" Балда страдает. Но невзирая на все ухищрения, поп остается равнодушным к своему работнику…

Только Поп его один не любит

Никогда Балду не приголубит…

…Более того, посылает Балду на тяжкие испытания. Особое внимание Зигмунд Фрейд уделяет линии "Балда-черти" Она иносказательно описывает противоборство двух мужских начал. Балда приходит к морю, держа в руках веревку, несомненно символизирующую мужское начало.

Там он стал веревку крутить и конец ее в море мочить…

… Далее следуют традиционные мужские состязания:"…Кто далее палку бросит…", верхом на кобылке "промеж ног" и, наконец, блистательная победа Балды. Признавая свое поражение, черти не случайно становятся в кружок. В данном случае это символ пассивного женского начала.

Кульминация произведения – сцена расчета, когда домогательства Балды получают веские материальные основания

Идет Балда, покрякивает.

А поп, завидя Балду, вскакивает…

Балда его тут отыскал,

Отдал оброк, платы требовать стал…

…И знаменитые 3 щелка по лбу, которые оппоненты Зигмундта Фрейда, никак не хотели признавать, в качестве доказательств сексуального торжества Балды. Это, мол, настолько нетрадиционно, что походит на обычное хулиганство.     Однако новейшие исследования, полностью подтверждают вывод Великого австрийского психиатора. Совсем недавно, в архиве семьи Голициных, был найден Пушкинский черновик с набросками знаменитой сказки. В этом, самом своем первом варианте, сказка начиналась так: "Жил-был попок, толоконный… лобок"

И отныне, даже не заглядывая в словарь Даля, все мировое сообщество пушкинистов-сексологов, рукоплещет гениальному анализу Зигмундта Фрейда!

Благодарю за внимание. Я кончила.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Для принятия проекта решения, президиум удаляется на совещание!

Музыка "Я вас любил… " Занавес закрывается.

 Фантазия 3

На авансцену входит Анна Петровна Керн.

КЕРН, (сложив руки рупором) Александр Сергеевич!.. Пушкин!.. Неужто был да ушел… Мог бы и подождать. Уйти не расчитавшись с женщиной, как это низко!.. После того, как я подарила ему поцелуй, который другие бы ни-ко-гда не забыли, он стал торговаться из-за каждой егрочки. Ему, видите ли, но понравилось, что перед этим я ела чесночный суп. За это, мол, не более четырех строк, и не высоким ямбом, а плебейским хореем!.. Я, конечно, ке уступала. Я напомнила ему о графине Апраксиной, которая с утра до вечера жрет редьку с квасом и благоухает, как ямское подворье. Тем не менее он нашел в себе силы посвятить ей целых 16 строк отменного амфибрахия!.. Правда, писал их в респираторе… Похоже, в России я осталась последней дамой, у которой в альбоме нет ни одной его строчки… Да что альбомы! Милославская год не ходит в баню, боится смыть с бедра написанный им лично, отрывок из Гаврилиады. Будто в России нет других бедер. Нет, я этого так не оставлю! (кричит) Пушкин!.. Пушкин!..

Музыка "Я вас любил". Вбегает Пушкин. Очень веселый.

ПУШКИН. Мадам, чуть свет и я у ваших ног! (икает)

КЕРН. Вы заставили меня поволноваться, Александр Сергеевич!

ПУШКИН. К чему такие церемонии? Зовите меня просто Шура.

КЕРН. Вот как?.. И что же вы медлите, Шура?

ПУШКИН. Вы считаете здесь нам будет удобно?.. Какая очаровательная дерзость! Любовь на авансцене. Мадам, я к вашим услугам, (пытается снять сюртук)

КЕРН. Оставьте это. Я больше не намерена давать вам кредит, не получив расчета за предыдущий!

ПУШКИН. Пардон, сударыня, глуховат.

КЕРН. Стихи! Где мои стихи?.. Вы водите меня за нос вторую неделю!

ПУШКИН. Ах, стихи! (икает)

КЕРН. Может быть у вас их просто нет?

ПУШКИН. Как можно, сударыня! Обращенными к вам стихами я переполнен, как бурдюк с молодым вином. Я готов читать их сутками. Только соблаговолите!

КЕРН. Соблаговоляю!

ПУШКИН. Мерси! Начнем, пожалуй вот с этого… Э-э…

Кур кормлю ли, чищу ль под коровой

Бороню ли дальнюю межу,

Гончарова, всюду Гончарова,

тут и там, куда ни погляжу.

КЕРН. (в сторону) Гончарова? А причем тут Гончарова?

ПУШКИН. На гумно ли выйду очарован

Вдоль реки ли с удочкой хожу,

Гончарова, всюду Гончарова,

тут и там, куда не погляжу.

Дев люблю ли, иль мужей суровых в нежный трепет лирой нривожу,

Гончароиа, всюду Гончарова,

тут и там. куда не погляжу.

Это что за свойство, в самом деле, быть повсюду, только не в постели?

…Ну, как, мадам? Не правда ли мило? У Милосдавской лопнет корсет от зависти. Она расползется по всей гостинной. А уж эта жеманница Керн… Ха-ха-ха!..

Керн рыдает.

ПУШКИН. Что с вами, мадам? Неужели мои стихи так растрогали вас?

КЕРН, (резко) Да протрите ж вы, наконец, свои запитые зубровкой глаза!

ПУШКИН. Ну.

КЕРН. Неужели вы не видите, кто перед вами?

ПУШКИН. Э-э… По правде говоря, сударыня, боюсь обознаться.

КЕРН. Ну а это, надеюсь, вам знакомо? (резко обнажает ногу, рыдает)

ПУШКИН. Керн?!. Анна Петровна?!. Какой пассаж! (Падает на колени) Умоляю!

Пощадите! Обмишурился! Близорукость от арапа, от прадеда! Не плачьте! Я вам

еще столько строк посвящу! И уже посвятил. Вы только вслушайтесь! (в сторону)

Господи, чтобы ей прочесть-то?.. Ага, вот…

Жил-был поп. Толоконный лоб.

КЕРН. (резко перестав рыдать) Какие, однако, дивные строки!

КЕРН. Однако!

ПУШКИН. Пошел поп по базару, посмотреть кой-какого товару

КЕРН. Это?!. Это в самом деле посвящено мне?

ПУШКИН. Как можно сомневаться, сударыня? Это ж прямо с вас писано.

Навстречу ему балда, Идет, сам не знает куда

КЕРН, Ах, Шура, я ваша! (падает на руки Пушкина)

ПУШКИН. Уже? Но там еще 96 двустиший!

КЕРН. Оставьте на потом. Вы столько держали меня на диете, что я боюсь не выдержать. А теперь возьмите меня! Возьмите меня всю! Всю! ПУШКИН. С превеликим удовольствием. Но, сударыня, тут несколько неудобно А вот рядом есть трактирчик, с чудными номерами.

КЕРН. Куда угодно и побыстрей. Ваги Балда подпалил мое сердце с 4 сторон.

ПУШКИН, (подняв Керн на руки) А я что говорил! Сима!.. Ты слышал?., (уходя) Ай-да, Пушкин!.. Ай-да… Ха-ха-ха! (уходит)

Фанфары. Занавес открывается.

ПРЕДСЕДАТЕЛ Ь. (читает с  листа)

Балда в России больше, чем Балда!

У нового столетья на пороге,

он землю пашет, водит поезда

и проторяет звездные дороги!

Он любит женщин, дарит им цветы,

он плавит сталь и служит Президентом!

Балда – все мы: и я, и вы, и ты!

Да здравствует Балда!

Аплодисменты!

Президиум встает. Все поют на мелодию "Славься!"

Славься ты славься, Великий Балда!

Славься повсюду! Славься всегда!

Если завтра нагрянет в Россию беда

Навстречу ей встанет Великий Балда!

Славься, ты славься, Великий Балда!

Славься повсюду, славься всегда!

Ты наша надежда, ты наша звезда.

Веди нас к победам,

Великий Балда!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ, (на фоне музыки) На этом Первый съезд молодых пушкиноведов России, считается закрытый

ЗАНАВЕС

Милые лучшие проститутки Твери, сочные и сладкие, они такие изобретательные и нежные, что тебе обязательно повезёт. Не упусти свой шанс. Без спешки и суеты и с максимумом отдачи, лучшие проститутки Твери, веселые, простые, без пафоса на yessstver.ru. Сложно не согласиться с тем, что гораздо лучше рассматривать прелести проститутки, сидя перед монитором компьютера, а не договариваясь об этом на улице, в парках или непосредственно в клубах и барах.