«Песнь о Ёлке». Руна первая: как ель стала рождественским древом?

Пропою-ка я вам песню — что-то в духе «Калевалы» Или в духе «Гайаваты» — в общем, складно, но без рифмы. Растекуся-ка я мыслью по рождественскому древу, Что у нас зовётся ёлкой, хоть порой это не ёлка, А сосна и даже пихта…

Кто вообще придумал древо в дом тащить на новолетье — Занимать им полквартиры, убирать за ним иголки? Я отвечу сразу — немцы, а точнее — протестанты, А точнее — лютеране.

Говорят, сам Мартин Лютер как-то ночью шёл в сочельник По заснеженному лесу. Посмотрел он вверх — на звёзды, Посмотрел он на деревья, что искрились. Вах! Красиво! И принёс домой он ёлку, и зажёг на ёлке свечи, А вверху звезду приладил — Вифлеемскую, конечно — Ту, которая служила трём волхвам ориентиром Места, где рождён Спаситель…

Впрочем, древние германцы в их языческую бытность Отмечали праздник Йоля — зимнего солнцеворота, Когда день, совсем ужавшись, начинает удлиняться. В Йоль германцы почитали все священные деревья. Среди них была и ёлка — мол, благоволит ей солнце, Год ведь круглый зеленеет…

Тут явились христиане и, подумавши, решили — Всем языческим обрядам навязать своё значенье. Рождество — заместо Йоля. Стала ёлка христианской — Со своим особым смыслом. Например, была легенда, Что святейший Бонифаций дуб языческий подрезал, Подрубил под самый корень, а из пня поднялась пихта, Как поднялось христианство над старинными богами.

Были и ещё поверья: мол, когда Христос родился, Все деревья, будто в мае, зацвели. Потом плодами Все покрылись. Вот и ёлку Стали украшать цветами, яблоками и свечами. А потом и Папа Римский всем в две тысячи четвёртом Заявил, что ёлка — символ и Христа, и вечной жизни…

Но вернёмся к лютеранам. Поначалу у них ёлки Очень маленькие были, чтоб на стол легко поставить Иль подвесить вверх ногами прямо к балке потолочной. А ребята пусть поскачут, чтоб до сладостей добраться, Укрепят своё здоровье…

Сколько лет прошло, однако всё не утихают споры (Как о родине Гомера) — кто рождественскую ёлку Всё-таки стал ставить первым, подтвердив документально? Первое упоминанье нам встречается в Эльзасе, В древнем городе Шлеттштадте, что теперь зовут Селестой. Ниже приведу отрывок из старинной счётной книги.

Запись 1521 года: «4 шиллинга — лесничему за охрану ёлок начиная с дня святого Фомы (21 декабря)».

Как нетрудно догадаться, ёлки были столь желанны, Что пришлось принять все меры против вырубки деревьев. Как сказал поэт Семёнов в ироничном одностишьи:

И только ёлки ненавидят Новый год…

А спустя лет восемнадцать нам доподлинно известно, Что эльзасский город Страсбург ёлку выставил публично — В кафедральном во соборе.

Встрепенулись тут латвийцы — замахали манускриптом — Мол, задолго до Эльзаса — в тысяча пятьсот десятом — В Риге древо наряжали, да вокруг него плясали, Да потом его сжигали (чур! языческий обычай!). Тут обиделись эстонцы, утверждая «Наша ёлка Подревней, чем у латвийцев — лет на семьдесят не меньше!» До сих пор они грызутся…

Так или иначе, немцы заразят своим примером Всех: голландцев, скандинавов, позже — англичан, французов, А затем — американцев. Забывать не стоит также О влиянии культуры. «Повелитель блох», «Щелкунчик» Написал Эрнест наш Гофман, чем добавил ёлке баллов. Андерсен тут подключился со своею сказкой «Ёлка». В подтверждение — цитаты.

Э. Т. А. Гофман «Щелкунчик и Мышиный король» (1816): «Двери распахнулись, и ёлка засияла таким блеском, что дети с громким криком: «Ах, ах!» — замерли на пороге. Но папа и мама подошли к двери, взяли детей за руки и сказали:

— Идёмте, идёмте, милые детки, посмотрите, чем одарил вас младенец Христос!

…Большая елка посреди комнаты была увешана золотыми и серебряными яблоками, а на всех ветках, словно цветы или бутоны, росли обсахаренные орехи, пестрые конфеты и вообще всякие сласти. Но больше всего украшали чудесное дерево сотни маленьких свечек, которые, как звездочки, сверкали в густой зелени, и елка, залитая огнями и озарявшая все вокруг, так и манила сорвать растущие на ней цветы и плоды. Вокруг дерева все пестрело и сияло".

Г. К. Андерсен «Ёлка» (1844): «Как подходило Рождество, рубили в лесу совсем юные ёлки, иные из них были даже моложе и ниже ростом, чем наша, которая не знала покоя и все рвалась из лесу.

- Куда они? — спрашивала ёлка. — Они ведь не больше меня, а одна так и вовсе меньше. Почему они сохранили все свои ветки? Куда они едут?

- Мы знаем! Мы знаем! — чирикали воробьи. — Мы бывали в городе и заглядывали в окна! Их ждет такой блеск и слава, что и не придумаешь! Их сажают посреди тёплой комнаты и украшают замечательными вещами — золочёными яблоками, медовыми пряниками, игрушками и сотнями свечей!"

В общем, ровно к середине девятнадцатого века Ёлка разошлась по миру вместе с дядькой Николаем (Санта-Клаусом на ихнем). Вместо ёлочек-малюток Стали ставить великанов. А в две тысячи девятом В Мехико поставят ёлку высотой 110 метров (Как дом сорокоэтажный)…

Также ёлка становилась всё нарядней и гламурней. На её ветвях повисли новогодние игрушки: Мишура, шары, хлопушки. Ну, а электрогирлянды — Вместо свечек, чтоб не вышло, Как в известном анекдоте: «Мама! Загорелась ёлка!» «Правильно сказать, сияет» «Мама! Шторы засияли!»… А под ёлкою — подарки. Анекдот есть и про это, Как жена подарок чукчи до сих пор, наверно, ищет. Велика тайга, однако…

Что касается России, то о нашей русской ёлке Во второй расскажем части…